Исторический

У известных людей репортёры часто берут интервью. Часто их подготовка оставляет желать лучшего. Однажды к Константину Райкину пришла молодая журналистка из светского журнала – спустя несколько секунд выяснилось, что она, как говорится, не в материале. От слова совсем. В худруке «Сатирикона» взыграла педагогическая жилка – он предложил журналистке хорошенько подготовиться к интервью, почитать прессу, посмотреть спектакли театра.
Журналистка позвонила через месяц и доложила о завершении ликбеза. Педагогический талант Кости торжествовал. Была назначена новая встреча. Чай, диктофон на столе.
– Ну, – сказала журналистка, – первый вопрос, Константин... Простите, как вас по отчеству?

21 августа 1963 года советский Ту-124, борт СССР-45021, мирно летел из солнечного Таллина в Москву.
Пассажиры пили компот, стюардессы раздавали карамельки, а экипаж думал, как бы побыстрее сдать смену.
Но судьба сказала: «Ага, щас!»

У самолёта заклинило носовую стойку шасси — та самая, на которую он опирается при посадке.
Попробовали убрать — не убирается, выпустить — тоже не хочет.
В Таллине туман, Москва далеко, и кто-то предлагает:

— А может, в Ленинград заскочим, красиво же там!

Так Ту-124 направился на «экскурсию» в город на Неве.

Круги над городом и изобретение “аэрошеста”

Самолёт стал кружить над Ленинградом — не из любви к архитектуре, а чтобы сжечь топливо, вдруг придётся садиться «на пузо».
Пока они летали, механики решили починить стойку старым проверенным способом — шестом через дырку в полу.
Серьёзно. В небе. На высоте полкилометра. С шестом.
Если бы в те времена существовало шоу “Очумелые ручки”, они бы выиграли первый сезон.

Когда топливо стало “почти ноль”

После восьмого круга (или, по другим данным, шестнадцатого — у кого как счётчик работал), первый двигатель сказал:

— Всё, ребята, я устал, я ухожу.

Через минуту второй добавил:

— А я что, хуже?

И оба выключились, как два телевизора без электричества.
Самолёт планирует над центром Ленинграда, снизу — Невский проспект, мост Александра Невского (ещё строится), а впереди — Нева.

Приводнение века

Второй пилот, моряк по прошлой жизни, сказал:

— Всё под контролем, я умею швартоваться!

В 12:15 Ту-124 прошёл в четырёх метрах над мостом и мягко плюхнулся в Неву, не задевая даже чайку.
Ширина реки — 400 метров, а они попали точно по центру.
Если бы существовал рейтинг «Мастер парковки года», Мостовой и Чеченев получили бы кубок лично из рук Петра I.

После купания

Паровой буксир увидел купающийся самолёт и, не растерявшись, пристыковал его к берегу.
Пассажиры спокойно вышли — ни одной царапины.
Местные жители аплодировали, а дети спрашивали:

— Мама, а самолёты теперь по Неве летают?

Ночью самолёт немного устал и тихо утонул — ну, всё-таки не подводная лодка.
Потом его вытащили, разобрали, и отправили в Кирсанов как учебный тренажёр:
«Вот, курсанты, учитесь — а то потом тоже купаться будете!»

Эпилог

Командир и штурман получили квартиры, но орденов не дали —
видимо, наградного пункта «посадил самолёт в реку и всех спас» тогда ещё не придумали.

А народ прозвал это «Чудом на Неве».

16 октября 1962 года президенту США Джону Кеннеди доложили: на Кубе обнаружены советские ядерные ракеты. Их было сорок пять. Москва разместила их на острове в ответ на появление американских «Юпитеров» в Турции, откуда до Москвы ракета летела десять минут.

Начался Карибский кризис — тринадцать дней, когда мир стоял на грани ядерной войны.

США объявили морскую блокаду Кубы, подняли по тревоге стратегическую авиацию и флот. Боеготовность была повышена до уровня DEFCON-2 — впервые в истории страны. Это означало одно: всё готово, остаётся только приказ.

Впрочем, командующий стратегической авиацией США объявил в радиоэфире готовность бомбить "красных" без санкции министра обороны США и президента. Советское командование перехватило эти сообщения, но сочла их блефом. А могло бы отдать приказ о превентивном ударе.

Над Кубой был сбит американский самолёт-разведчик U-2, и военные убеждали Кеннеди нанести удар «пока не поздно». Кеннеди тянул — и, как выяснилось позже, поступал правильно.

Генералы не знали, что двенадцать ракетных комплексов уже были в минутной готовности пуску. Ошибалось и ЦРУ, считавшее, что на Кубе находятся не более пяти тысяч советских военных — их было около сорока тысяч.

Фидель Кастро уговаривал Хрущёва нанести превентивный ядерный удар по США — дескать, «Куба готова погибнуть, но коммунизм должен победить». Хрущёв отказался. Этот отказ стал причиной охлаждения отношений между Москвой и Гаваной. При этом он предоставил командующему советскими войсками на Кубе, генералу Исе Плиеву, право самостоятельно принять решение о применении ядерного оружия в случае начала атаки или вторжения.

Тем временем мир спасала закулисная дипломатия.
Резидент КГБ в Вашингтоне Александр Фомин (оперативный псевдоним Александра Феклисова) вёл тяжёлые неофициальные переговоры с Белым домом. Он передавал предложения Хрущёва, разъяснял позиции сторон и фактически стал живым каналом связи в отсутствие прямой линии. Именно через него СССР и США смогли договориться. Позднее Фомина назовут первым человеком, спасшим мир от ядерной войны.

Тем временем кризис разворачивался не только в кабинетах.

7 октября 1962 года советская подводная лодка Б-59 оказалась блокирована американскими эсминцами у берегов Кубы. Американцы сбрасывали учебные глубинные бомбы, пытаясь заставить субмарину всплыть. Внутри температура превышала сорок градусов, связь с Москвой была потеряна, запасы воздуха подходили к концу.
Командир, решив, что война уже началась, приказал подготовить к пуску ядерную торпеду.
Для запуска требовалось согласие трёх старших офицеров.
Двое были «за». Старший помощник, капитан второго ранга Василий Архипов, сказал «нет».
Торпеда не стартовала.
Позже он почти не говорил о случившемся. После увольнения в запас Архипов жил под Москвой, в Купавне, работал председателем совета ветеранов города Железнодорожный.

В ту же ночь, на другом конце Тихого океана, на острове Окинава, четыре американские базы получили по радио приказ на запуск ядерных крылатых ракет MGM-13 Mace с боеголовками Mark 28. Коды совпали, сигнал был подлинным. Цели — Пекин, Ханой, Пхеньян и Владивосток. Однако уровень готовности оставался DEFCON-2: состояние войны (DEFCON-1) официально не объявлялось.
Капитан ВВС США Уильям Бассетт понял, что что-то не сходится, и отложил пуск. Один из офицеров обвинил его в предательстве и потребовал «немедленно начать жарить коммунистов».
Тогда Бассетт приказал «послать двух лётчиков с оружием и застрелить всех за пультами, если они попытаются произвести запуск».
Он дозвонился до командования — и там с ужасом отменили приказ.
Бассетт умер в 2011 году, после чего инцидент рассекретил BAS.

В результате переговоров СССР согласился вывести ракеты с Кубы, а США — убрать свои из Турции и снять блокаду.

После этих событий между Москвой и Вашингтоном была установлена прямая «горячая линия — телетайпная связь для передачи текстовых сообщений, чтобы исключить недоразумения и ошибки перевода.

Она действует до сих пор.